Андрей Смирнов

Изящно наклоняю голову (как в поклоне в некоторых танцах, который делается, по большей части, одной лишь головой).
- С интересом приму ваше приглашение.

Идете через город, заходите в дупло какого-то большого дерева. Дриады касаются светлячков, и те загораются мягким желтоватым светом, освещая небольшую комнатку внутри дерева. Корни, ветки с листьями, на которых можно лежать. Одна из дриад протягивает тебе цветок с каким-то напитком.

Отпиваю, пробуя вкус. Сажусь на переплетение корней, принимаю непринужденную позу.
- Итак, что мы будем делать? Рассказывать истории, играть, петь, а, может быть, потом и танцевать? - отпиваю еще немного. )

- Расскажи какую-нибудь историю.
Одна из дриад ложится на бок, напротив тебя. Другая ложится рядом с тобой и приникает к тебе своим телом.

Без смущения и напряжения, возлежу с ней (точнее, я больше сижу). Ощущаю приятное чувство контакта, с иногда появляющейся тенью сексуального чувства.

Рассказываю жизнеописание одного из исторических деятелей, лидера в культурном плане и не только, оказавшего влияние на своё окружение и страну (в плане восприятия ими ценностей вроде взрастания верящими в себя, личностно богатыми, гармоничными людьми). Цитирую также диалоги деятеля со своими современниками, о которых упоминают некоторые авторы ("говорят также, что у ... с ... произошел такой разговор"), местами забавные (среди них есть диалоги с матерью, женой, любовницей и сводным братом).

Судя по вопросам, дриады поняли далеко не все. Ближе к концу рассказа заскучали, стали отвлекаться и шутить. Которая лежит с тобой, положила свою коленку тебе на бедро и гладит рукой твои грудь и живот.

Смотрю на неё.
Наклоняюсь и легко-легко, одними кончиками губ целую. Отстраняюсь.
- Следующая история будет про нимфу Нейсин (или Нейссен). История о том, как она покинула свой пруд и отправилась в мир людей, потому что ей запомнился один человек... одна смертная, что останавливалась близ него.
Немного изменяю своё положение так, чтобы можно было гладить дриаду по спине и по затылку. Ведя рукой, касаюсь её чувственно, чаще одними кончиками пальцев.

- История про любовь? Мы обожаем такие истории! - Говорит "старшая" дриада, возлежащая напротив тебя. "Младшая" неторопливо растегивает твой камзол и гладит рукой твою грудь, просунув ее под ткань.

"Младшая" выглядит как более юная девушка?
Какие на ощупь её касания?

- Нейссен увидела её впервые поздним утром, обнаружив девушку - или молодую женщину - лежащей на земле так, что воды пруда касались её ног, а волосы её были освещены лучом света, падающим сквозь листву. Она казалась очень уставшей. Нейссен омыла её и избавила от усталости, а когда та пришла в себя - принесла поесть под видом человека. Постепенно они разговорились, и незнакомка, назвавшаяся Аидэль, сказала, что за ней гонится Император из другого мира. Она на самом деле была очень молода, даже юна, но сильна и гибка, и Нейссен нравился блеск карих глаз соломенноволосой девушки...
На вопрос, почему Император преследует её, Аидэль отвечала, что она обладает особенным даром изменения судеб мира и других людей, а Император хочет получить этот дар для себя. Но Нейссен не видела в девушке какого-то колдовского таланта, а когда Аидэль сказала, что только что изменила её собственную судьбу - решила, что девушка больна.
Прошел день и еще половина, и Аидэль сказала, что ей нужно идти и покинула нимфу. Соломенноволосая девушка ушла куда-то в мир, из которого прежде явилась.
Нимфа жила одна, в довольстве и спокойствии проводя время, которое она не считала, следя за рыбами и головастиками в воде, за водомерками, за птицами и зверями, что прибывали попить, за червями и моллюсками, что зарывались в придонный ил, за растениями, что росли из дна, за плеском волн, за отражением деревьев в воде, за игрой солнечных зайчиков и многим другим. Но после ухода девушки она почувствовала, что её жизнь более не полна. Нет, она не чувствовала безумной боли, что порой чувствуют влюбленные, отделённые от того, кого они любят - тем более, что она не была отвергнута. Возможно также, что трудно было назвать то, что она думала и ощущала, влюблённостью в том смысле, о котором о такой обычно говорят. Но она чувствовала, что желает, чтобы в её зрачках отражались другие, а в тех - её. Она поняла, что другая открывала ей мир, о котором она и не думала. Она хотела говорить и познавать, и чтобы ей кто-то противоречил. Проводить в этой игре время и иногда держаться за руки. И, конечно, чтобы этот кто-то был столь же красив, как Аидэль... Да и вообще Аидэль была особенной. Нейссен поняла, что мир где-то там, куда ушла та, кто пустила рябь по поверхности её чувств, привлекает её...

да. Но невинной она не кажется, отнюдь

игривые, чувственные... впрочем, к концу рассказа, заслушавшись, она проявляет уже меньше активности.
- Какой красивый рассказ, - говорит старшая дриада. - Только грустный. И незаконченный. У этой истории будет продолжение?
Она меняет положение и садится ближе к тебе так, что ее колено касается твоего (при этом она полулежит-полусидит напротив).
- Пусть продолжение будет хорошим, - вкрадчиво говорит младшая, снова принимаясь тебя гладить. - Мы вознаградим тебя за счастливый финал.
Она проводит своей ладонью по твоему животу и в конце движения немного просовывает ее за ремень штанов.

Чуть улыбаюсь.
- В продолжении Нейссен, уйдя от Пруда, странствует по миру людей, её путь наполнен множеством событий: она сталкивается с демонами, дружит с орлами и юношей-духом водопада, попадает ко двору Императора, спускается в подземелья цвергов, переживает конфликт с альвами и... её касаются различные судьбы, она плачет, смеется, чувствует отчаяние и вдохновение. В ходе странствий она несколько раз выходит на след девушки, о которой все время помнила, но всякий раз оказывается, что это лишь похожая девушка, а не та самая.
Но в итоге она её находит.

- И что происходит тогда? - Спрашивает младшая дриада, расстегивая ремень на твоих штанах.
Старшая ласкает свою грудь и стопой проводит по твоим ребрам.

- Они стоят на холме возле водопада, держась за руки и смотря в глаза друг другу, и сила Аидэль, вдохновленной счастливой минутой, открывает вкруг них множество дорог - в другие жизни, которые они могут прожить. А затем сила Аидэли соединяется с силой Нейссен и на холме появляется Источник Судеб, вода которого меняет судьбу испившего.
Есть также мнение, - провожу рукой по шее младшей дриады и затем спускаюсь под одежду, довожу пальцами до груди, а затем делаю круговые движения вокруг соска, иногда касаясь его самого - что соединившиеся возлюбленные не ушли ни по одной из открывшихся дорог, а сами стали Источником.

В какой-то момент ласк ощущаю, что дальнейшее каким-то образом затронет моё сердце, и как-то повлияет на чувства к Зангару, или как-то повлияет на отношение к нему, которое формируется в том числе моими действиями, поставит нас как бы в другую несколько ситуацию (ощущал это уже несколько раз, когда начинал заниматься любовью). Мягко отстраняю дриаду:
- Давайте не будем слишком углубляться в это.

- Почему? Мы тебе не нравимся?

- Нет, в другое время я бы с радостью и, возможно, не раз провел с вами время, но когда есть особенный человек - или особенное к нему отношение - все меняется... Я думаю, что чувства в чем-то подобны потоку: когда они разделяются, то глубина их становится меньше.

- Какие странные люди, - говорит старшая. - Могут любить только одного. Как же вы воспитываете своих детей, не любя? Заботитесь о родителях, не любя? Изображаете дружбу, оставаясь при этом равнодушными?

Думаю, затронутый её словами.
- Ты права. Люди любят - по крайней мере, часть из них - детей, родителей и друзей. Но в той любви, о которой я говорю, есть что-то особенное.
Кроме того, у людей всегда только несколько детей, двое родителей и несколько друзей, а иногда один или двое, но никогда не "много", даже если называть их друзьями. Что говорит в пользу моих мыслей о том, что распыленная любовь утрачивает свою силу и "особенность".

- Любя одного ребенка, ты перестаешь любить другого? Любя друга, перестаешь любить родителя?
- Для нас, в отличии от людей, каждое существо - особенное. Поэтому к каждому - свое особенное чувство. Поэтому ничего не распыляется.

- Но ты ведь согласишься с тем, что для матери, у которой меньше детей, значение каждого из детей - больше?


- Каждое существо особенное, это так, но исключительное место в сердце может занимать только одно. Если их несколько, то оно не будет исключительным, а будет "одним из".


- Душа может быть широка, но все же, чем больше тех, на кого направлены чувства, тем меньше внимания можно уделить каждому.
- Когда людей - или существ - несколько, то узнаванию и открытию душ друг другу начинают мешать более поверхностные вещи. Также души перестают быть обращены друг к другу во всей полноте... или исчезает возможность этого, как мне кажется.

- Соглашусь, но разве это хорошо? Можно вырубить весь лес ради того, чтобы сделать чрезвычайно значимым единственное последнее дерево, но стоит ли так поступать?


- Быть "особенным" тоже самое, что и быть "исключительным". Относится ли к каждому отдельному существу как особенному или как к "одному из" - выбор того, кто смотрит. Мы говорили с тобой, пригласили тебя в свой дом, разделили напиток, предложили свою любовь - но все равно остались для тебя "одними из", неотличимыми от других дриад, словно одинаковые круглые камешки, которые люди используют для игры. Твоя история красивая, но сердце скупое. Уходи. Ты нас обидел.
Показывают тебе на дверь.